Литературный успех с последующей смертной казнью

Литературный успех с последующей смертной казнью
Книги и секс, ревность и убийство в XVII веке в славном городе Стокгольме
Олег Яненагорский. Литературный дневник.17 апреля 2025 г.


Вчера писал о том, чем закончилось предательство Мазепы. А сегодня хочу вспомнить об одной книге и ее авторе. Впервые я прочитал эту историю в «Исторических миниатюрах» Валентина Пикуля. Это было в моей глубокой молодости, но история запомнилась…
Имя Иоганна Александровича Селецкого мало известно широкой публике. Поэтому сначала расскажу о его бесславном конце (голову отрубили), и о мытарствах его скелета в последующие триста лет. Все это случилось уже после того, как он написал ныне довольно известную книгу и получил за нее деньги и благорасположение шведского правительства.
Но «меня терзают смутные сомнения» - не было ли еще каких-то мотивов для смертной казни Иоганна Селецкого? Кроме чисто уголовного наказания?
В 1667 г. тридцатисемилетний «мужчина в самом соку», переводчик, дипломат и литератор Иоганн Селецкий проживал на правах «почетного гостя» в доме служащего стокгольмского архива Даниила Анастасиуса. У хозяина была жена Мария да Фаллентина. Назвать ее «беспорочной» у меня язык не поворачивается, но мое мнение никакого значения не имеет.
Понятие «шведская семья» в XVII веке отсутствовало и хозяину не понравилось слишком тесное общение (обнаженными организмами) жены и гостя. И как тут не вспомнить выражение – «Странный народ – в морду плюнешь – драться лезут». Или старый анекдот с окончанием: «Вас не понять – жене нравится спать со мной, а тебе, как мужу, почему-то не нравится».
25 августа 1667 года во время совместной пьянки хозяин и гость поссорились из-за «порочной связи с Марией да Фаллентиной». Гость нанес хозяину четыре колотых ранения «испанским кинжалом», в просторечие именуемым стилетом. Честно скажу – не знаю было ли тогда в шведских обычаях за стол садиться с испанским кинжалом. Но это – может быть совершенно ненужные подробности». Секс, ревность и убийство – сюжеты характерные не только для 1667 г но и для любой иной эпохи.
За убийство в нетрезвом виде хозяина дома, где жил Иоганн Селецкий, по приговору стокгольскому суда в ноябре 1667 г. виновному отрубили голову. Но история на этом не закончилась – тело доставили в анатомический театр университета города Уппсалы, публично вскрыли, а потом из скелета сделали пособие для студентов.
То есть после смерти Иоганна Селецкого польза от его скелета была. Также, как и от книги, которую он написал незадолго до смерти – «О некоторых русских церемониях». В переводе же на шведский язык литературный труд назывался «Описания Московского государства, различного сословия людей, в нём находящихся, и их обычаев, как во время радости, так и во время печали, а также описание их военного дела и домашней жизни». Слова про «военное дело» запомните…
Теперь о моей версии вынесения смертного приговора. Как юрист, и любитель истории государства и права, точно знаю, что во все времена существовали и учитывались обстоятельства, смягчающие уголовную ответственность. Даже по делам об убийствах... Кроме того, любой монарх по своей воле вообще мог освободить осужденного от ответственности. Шведским властям Иоганн Селецкий был нужен, могли бы помиловать его и пусть бы в тюрьме работал на благо и в пользу шведской короны. К тому же, не совсем ясно было «кто кого соблазнил «на порочное общение телами» - Иоганн Селецкий или неверная жена убиенного - Мария да Фаллентина. В конце-то концов – убийство в ссоре и совместной пьяной драке – это не убийство при разбое или иных отягчающих об строительствах – могли бы и не рубить голову. К тому виновный – «свой брат, протестант». Но шведы предпочли «решить вопрос кардинально». Почему? У меня есть своя версия и об этом расскажу во второй части повествования.

Окончание следует
Фото из общедоступного и бесплатного интернет-источника