Полуутопленник в реке бумажной

В поэзии Сергея Гулина материалом для творчества могут стать обыденные на первый взгляд вещи и явления. Это то, что окружает реального человека – комната, дом, улица, населённый пункт. Но поэтический взгляд дополняет привычный жизненный уклад романтичными деталями и интересными подробностями. Мир, построенный в стихах, не походит ни на какой другой и открывает с новой стороны комфортное уютное существование в реальности. В представленных стихах часто возникает диалог между поэтом и пространством. Как поэт, так и место его обитания узнают друг друга, ожидают увидеть что-то привычное, ставшее дорогим, удивляются новому и опять привыкают друг к другу до следующей перемены.
Поэт принадлежит не только Ижевску, но и Тюмени. Стихотворный творческий союз возникает между городами и их жителями. Дома, материал которых можно определить как «ржавое железо» и «шифер битый», привязывают взгляд поэта и художника к земле. В стихотворении, описывающем «старую Тюмень», городские пейзажи, это красота, которая «восторжествовала над бытом». Стены домов выполняют роль не столько бытового комфорта, сколько обращения к творчеству, мечтам, художественному вкусу. Дома подарили тем, кто в них живёт, ощущение родного пространства, традиций, присутствующих рядом с колыбели. Но также в стихотворении взгляд поэта превращает дома в путь, ведущий к небу и полёту. Постройки сами становятся уподобленными небу. Цветовая гамма домов позапрошлого века – белая, синяя, лазоревая, присущая небесам. Кроме того, что поэт может подняться к небесным высотам, небо совершает путь к «призрачному городу. «Небо сегодня затронь – и снегами к ногам упадёт». Волшебный небесный мир приближается к жителям земли. Можно назвать небо гармонией, поэзией, но именно в этом поэтическом видении небо приравнивается к красоте. Поскольку «красота торжествует над тьмою», можно понять, что красота обозначается как антипод тьмы. Понимание, вытекающее из этого: красота – синоним света.
В поэзии встречаются свет и тьма, но не противопоставляются друг другу, а сливаются в гармоничном союзе. Для духовности естествен свет. Для материнства и детства естественна тьма, возможно, означающая жизненную связь со своими корнями. Ангел, пролетающий «в грозовых облаках», становится источником света среди тьмы.
Поэзию могут оберегать два ангела, составляющие гармоничную пару. Мечты поэта не содержат однозначной истины и делятся на два полюса. Но при этом два явления не спорят друг с другом. Поэт соединяет их в двуединство. Наверное, когда «полуутопленник в реке бумажной» добивается успеха в литературных трудах, ему становится тяжелее принимать в себя реальный мир и вписываться в интерьер чужих домов. Окружающие пространства становятся призраками и миражами. Поэт не может жить в неволе многоэтажного чертога и не знает, как изменить своё восприятие. Ну, не переносит старшее поколение нас, и всё. Если бы рядом оказались представители разных поколений, могли бы они помочь друг другу? Существует ли сила рода хотя бы для одной поэтической судьбы? Полуутопленник ожидает помощи от двух ангелов. Ангелы способны ходить по земле, а также принимать образ птиц. В конце стихотворения «Два ангела» можно узнать, что поэт написал о своих родителях. Когда поколение родителей превращается в ангелов-хранителей для своих детей, это значит, что творческое вдохновение и способность удерживаться на земле всегда будут качествами младшего поколения.
Небо и земля поэта вступают в деликатный диалог по разным поводам. Кому из читателей пчела кажется принадлежностью земли или неба? «Пчёлы земные» создают жизнь в растительном мире. «Твари небесные» могут летать и «подниматься над бездною». Находясь в космосе, пчёлы приравниваются к звёздам. Звёздные звери наполнены как жизнью, так и светом, и зовут поэта достичь такой же высоты.
Если поэт не всегда может достичь неба, он в то же время не живёт только на земле. Комната поэта расположена между мирами. Возможно, это разумный компромисс, и в таком идиллическом месте останавливается минута. Но возлюбленная поэта оказывается сочетанием крайностей. Она может уподобляться как нежному утру, так и волчице, представительнице животного мира. Стихотворный текст снова раскладывается на диалог между мирами, загадочными по-своему.
Говорят, что современным детям непонятны диалоги с родителями. Чтобы разговаривать с юными собеседниками, нужно стать настоящим поэтом. И поэт предъявляет «прямые улики раскаянья и покаянья» своим дочерям. Это попытка преодолеть расстояние, разделяющее берега, с помощью поэзии.
Странствие «полуутопленника в реке бумажной» начиналось «в старой Тюмени», и поиски приводят поэта снова к дороге в Тюмень. За это время падающие снега сменились цветением сирени и яблонь. Для кого-то можно стать «пробкой многодневной». Во время встречи с таким препятствием возле него задерживаются, но ищут способ его обойти. Те, «кто не проходит сквозь меня», останавливаются надолго возле «надежд и нужд» поэта. Но именно при таких встречах происходит слияние, когда есть возможность поговорить от души и быть уверенным, что рядом с кем-то можно оставаться таким, как есть. Сергей Гулин проживает своё путешествие между разными мирами и противоположными понятиями. А может быть, между городом, увиденным в начале духовного поиска и тем же самым городом, увиденным уже после накопления опыта в результате размышлений. Пройдя дорогу поэта, проходящую одновременно с записанными строками, можно обрести собственный город, где есть то, что важно для каждого из нас.