События той ночи покрыты тайной. Историки до сих пор спорят о причастности сына и супруги царя к его убийству. Одни считают, что Александр руководил убийством царя, но не привлекал к этому мать. Другие считают, что оба знали о заговоре, но решили не вмешиваться. И лишь немногие считают, что никто из венценосной семьи не знал о планируемом убийстве.
Однако сложно предположить, что императрица была не в курсе. Скорее всего, она понадеялась на то, что ее супруга оставят в живых. В конце концов, от него требовалось лишь передать права на престол сыну. Его смерти вряд ли кто-то желал по-настоящему. Вот и императрица, у которой хоть и были основания ненавидеть неверного супруга, вряд ли верила, что заговорщики зайдут так далеко. Однако, когда все произошло, она уже никак не могла повлиять на развитие событий.
Интересно, что заговорщики сразу озаботились тем, чтобы изолировать Марию Федоровну. Несмотря на то что она особо не интересовалась государственными делами, ее не стали сбрасывать со счетов. Многие думали, что она вполне может претендовать на российский престол. А значит, представляет опасность для всего заговора. Кроме того, все при дворе знали, что Мария Федоровна обладала огромной силой воли и недюжинным умом. Вполне возможно было предположить, что она решит добиться власти после смерти супруга.
Дабы избежать этого, заговорщики сработали на опережение. Они приставили караул к спальне императрицы. Она фактически оказалась взята под арест. Хотя ни у кого из организаторов заговора не было реальной власти на такой поступок. Что вновь наводит на мысли о том, что Александр был в курсе того, что происходило во дворце. Так или иначе, Мария Федоровна оказалась заперта в собственных покоях. У нее не было возможности даже узнать, что происходит. Не говоря уже о том, чтобы попрощаться с погибшим супругом.
Несмотря на то что императрица отчетливо слышала шум и понимала, что во дворце что-то происходит, дурные вести ей сообщили лишь спустя время. И даже не ее старший сын. Пален рассудил, что опасно оставлять Александра с матерью наедине. Именно поэтому он отправился в покои гувернантки младших детей Павла и приказал передать императрице новости о гибели ее супруга. При этом Пален уверил графиню фон Ливен, что император скончался от проблем со здоровьем. Верная императрице гувернантка была умной женщиной и сразу все поняла. Однако, несмотря на это, тут же поспешила к Марии Федоровне.
К приходу графини Мария Федоровна уже не спала. Она слышала шум и решила спешно отправиться к императору. Однако, открыв дверь, увидела несколько человек из караула, предупреждавших ее об опасности. Пытались ли они уберечь ее от заговорщиков или просто были приставлены к ее покоям, дабы не дать ей выйти, доподлинно не известно. Но императрица не смогла покинуть свою спальню. А когда графиня фон Ливен принесла ей трагическую весть, императрица и вовсе потеряла сознание.
Прийдя в себя, Мария Федоровна начала колотить дверь и требовать пустить ее к супругу. Однако это было невозможно. Дело в том, что как раз в это время над ним трудился придворный художник. С помощью грима он старался скрыть следы истязаний. Но всех очевидцев явно беспокоило странное поведение императрицы.
Вначале она с яростью колотила дверь. После чего начала кричать на немецком, что она требует власти. Она кричала и о том, что хочет править и требует права на престол. Впрочем, возможно, то была просто реакция на трагические вести. Скорее всего, так ей было проще справиться с горем. А возможно, она, вдохновленная примерами ее предшественниц, грезила о власти. Так или иначе, но поведение Марии Федоровны в ту ночь было очень странным и настораживающим. Как и ее заявление о том, что она отказывается присягать Александру и ехать с ним. Одна ее истерика сменялась другой. Она то рыдала, то кричала о том, чтобы ее короновали. Все это было далеко от скорби вдовствующей императрицы.
Когда Марию Федоровну все-таки пустили проститься с Павлом, она уже практически полностью успокоилась. Она присела пред ним на колени и срезала локон волос на память. После чего ее дочери смогли проститься с отцом. Далее все они отправились в Зимний дворец на коронацию Александра Первого. Казалось, все планы на корону императрица растеряла за ту ночь, полную истерик и слез. Она признала в сыне следующего императора. Однако никогда не простила ему того, что он не стал до конца разбираться в заговоре против отца.
Мария Федоровна отдалилась от дел дворца. После похорон супруга она уехала в Павловск. Именно там она, наконец, дала волю скорби. Она также перевезла с собой кровать покойного супруга, на которой остались следы его запекшейся крови. Она часто молилась рядом с ней. Позже она перебралась в Гатчину, но часто проживала в своих покоях в Зимнем дворце. Она нередко пыталась влиять на государственные дела через своих сыновей. Но ни Александр, ни Николай не прислушивались к ее советам. Она так и осталась вдовствующей императрицей, которой не удалось повлиять на историю Российской империи.