Восхождение. Том 2. Часть 29

После разговора с отцом Будин уже не мог уснуть. Всю ночь он провёл в своих покоях, сидя на ложе, положив голову на руки и пытаясь найти ответы на те вопросы, что заставляли всё его тело содрогаться.
Когда в зашторенные окна полились золотые лучи Варнира, Будин неожиданно вспомнил своего друга, безвременно и бесславно почившего Хонеса, юного воина, погибшего в битве, где его не должно было быть, под именем того, кого не должно было быть. После гибели на войне его отца, после смерти от голода двух его братьев и двух сестёр от болезней, Хонес остался единственным ребёнком в семье. Вероятно, его мать, сидящая в маленьком деревянном доме на окраине города, не могла найти себе места: с прибытия в город войска прошла целая ночь, а вестей о Хонесе она не получила. Она заслужила знать, что случилось с её сыном, она должна знать, каким храбрым и мужественным он был. И как бы совестливо не было Будину за то, что он позволил другу уйти на войну под именем наследника, именно он обязан рассказать матери Хонеса о смерти её сына. Как бы тяжко это не было, как бы она не обвиняла и не проклинала Будина за бездействие, какие бы побои и слова от неё не нужно было бы стерпеть, Будин был готов ко всему.
Спустившись на первый этаж, Будин прислушался к тому, что происходило в лазарете. В покоях отца стояла тишина. Не стоило его будить.
Приблизившись к главным воротам дворца, Будин сурово взглянул на стражников, которые, вероятно, не желали выпускать никого из замка, согласно приказу барона Панвина.
- Простите, Ваша Светлость, - осторожно обратился к Будину один из стражников. - Мы не можем никого выпускать по приказу барона Панвина.
- Панвин пока что является бароном, однако это в скором времени может изменится. А вот наследник княжеского трона в скором времени может стать полноценным князем! Чьё же слово весомее? - Глядя на стражников тем же суровым взглядом, хладнокровно произнёс Будин.
Стражники несколько мгновений простояли в нерешительности, однако в конце концов, взглянув друг на друга, уступили наследнику и раскрыли перед ним врата.
Будин был в гостях Хонеса лишь однажды, да и то случилось это в далёком детстве, однако наследник хорошо помнил дорогу в дом друга. Пройдя главную площадь, юный воин направился в сторону городских врат, петляя по улицам, проходя дворами и прислушиваясь к голосам внутри домов - сейчас, когда он впервые за месяц вышел из замка, наследник желал услышать, о чем говорили его подчинённые, чего боялись и чего желали. Хоть час был ранним, всё же люди привыкли вставать с рассветом, а потому из окон уже можно было услышать громкие споры и рассуждения. Близость войск Духарта, состояние князя Бужина и войска Поварина, близость войны и смерти - настроения в народе были отнюдь не спокойными. Всякий чувствовал приближение тёмных времён.
Наконец, Будин дошёл до маленькой, одноэтажной деревянной хижины, находившейся в тени стен и более высоких домов. Прогнившие доски, покосившаяся дверь и ставни окон, прохудившаяся крыша - казалось, этот дом был давно заброшен. Как печально, что Хонесу и его матери все эти годы приходилось томится в этой чахлой избе.
Будин аккуратно постучал в дверь, боясь разбудить жильцов, а заодно выбить криво висящую дверь. Благо, своим прибытием Будин никого не потревожил: меньше, чем через минуты дверь отворила женщина с осунувшимся лицом, впалыми глазами, тощая и слегка сгорбленная, с жидкими тёмными волосами. На женщине было одето синее старое платье, полы которой были покрыты дырками. Белый фартук, измазанный грязью, выдавал в ней хозяйку дому, следящей не только за готовкой, но и за чистотой в доме, в печи и даже в погребе. Учитывая то, что под её относительно короткими ногтями была видна земля, вероятно, недавно она вернулась с полей.
- Ваша Светлость, - нежно произнесла женщина, улыбнувшись гостю. - Какой сюрприз! Зачем Вы пожаловали? Заходите, прошу!
Будин, стыдливо смотря себе под ноги, робко зашёл в дом. Хижина представляла из себя одно сплошное помещение, разделённое на три отдельные комнаты с помощью двух обрывков полотна, закреплённых под потолком. Скудная мебель, запах сырости и плесени, холод и свист ветра, доносящийся из подпола.
- Желаете чего-нибудь? - Тем же почтительным и радостным голосом обращался к нему женщина. - Давненько Вы у нас не были. Понимаю, дела государственные. Рада, что Вы не пострадали в битве! Какой ужас, что молодым ребятам нужно так рисковать собой.
- Меня не было на поле боя, - виновато произнёс Будин.
- Как же? А Хонес сказал мне, что отправится с Вами на битву с Духартом.
- Мне пришлось остаться… по государственным делам.
- Да, конечно, - закивала женщина. - А Вы не знаете, где сейчас мой Хонес? Может, он какое-то важное поручение выполняет, или ещё что? А то уж все солдаты давным-давно по домам вернулись, а мой Хонес до сих пор где-то пропадает!
Будин, наконец, поднял стыдливые глаза, полные сожаления, на женщину. Она смотрела на наследника с надеждой в глазах, желая услышать добрые вести.
Будин не помнил, как ему хватило смелости и слов, чтобы передать матери печальную весть о смерти сына. Юный воин не помнил, как рассказывал об этом, не помнил, какие слова подбирал, он не помнил реакцию матери Хонеса, не помнил, что испытывал при этом сам. Впрочем, совершенно не важно, как именно Будин рассказал об этом, и что конкретно он чувствовал. Главное, что юноша навсегда запомнил глаза матери Хонеса: разбитые, потерявшие всякий человеческий вид, полные горечи и ненависти, неверия и презрения. Она не желала верить словам юноши, даже не смотря на то, с каким серьёзным видом он всё это рассказывал.
- Это всё ошибка! Они его с кем-то спутали! - Тараторила женщина дрожащим голосом, не готовая поверить истине. - Там одни дураки. Наверняка он где-то в городе, выполняет грязную работу за тех, кто не хочет мараться. Хонес всегда был таким - отзывчивый, помогающий, он бы пошёл на помощь, даже если не хочет. Он такой, и скоро он вернётся. Там всё напутали!
- Простите, - опустошённым тоном заговорил юноша, однако женщина его перебила.
- Простите, Ваша Светлость, но у меня много дел! Мне нужно подготовить дом к прибытию сына. Простите!
Женщина повернулась спиной к наследнику и принялась нарезать овощи. Будин, не желая давить на женщину, которой в скором времени придётся смирится со смертью сына, молча поднялся со стула, медленно прошёл на выход и, аккуратно закрыв за собой дверь, понурил взгляд вниз, проведя рукой по лицу. Такое тяжкое чувство вино - казалось, будто бы Будин признавался женщине в том, что сам убил Хонеса. Может, это было отчасти так? Если бы только он отговорил друга участвовать в этом походе!
Неожиданно зазвенел колокол. Его звон могильным воем проносился по всем улицам города. Услышав этот тревожный звук, Будин тут же перевёл взгляд на замок. Да - даже отсюда можно было разглядеть образ звонаря, стоявшего во второй башне с колоколом. Первая предназначалась для оповещения о смерти короля. А вторая…
- Отец, - произнёс Бужин с трепетом и ужасом.

***

Весть о смерти князя повергла весь город в скорбь и уныние. Все знали - Бужин своенравный и вспыльчивый правитель, однако он был единственным, кто был способен защитить Поварин от вторжения врагов. Теперь, со смертью Бужина, будущее княжества казалось тёмным и недолгим.
Похоронной процессией занималась Верия. Девушка пыталась сохранять хладнокровие и спокойствие, хотя на её лице отчётливо читались грусть и апатия. Впрочем, кажется, свобода и власть, которые девушка никогда и не мечтала обрести, за последни1 месяц так вскружили ей голову, что она была готова руководить людьми самолично даже в самые трагичные периоды жизни.
Бароны и прочие вельможи носились из стороны в сторону. Никто из них не знал, что теперь делать. Никто из них не обладал той харизмой, уважением и властью, чтобы заменить почившего князя. Доверять юной Верии, которая всю свою жизнь провела в замке - никто не хотел рисковать. Будин - юноша никогда не был таким целеустремлённым в области политики, чтобы называть его полноценным наследником.
Однако за эти дни юный воин сильно переменился. Вместо наивности и любопытства в глазах читались суровость и груз ответственности. Будин стал немногословен, суров, каждое его распоряжение было лаконично, понятно и, что самое главное, весьма логично, не отягощённые эмоциями. Разумеется, смерть единственного родителя сильно влияет на человека, но в случае Будина казалось, будто бы его заменил другой человек.
Процессия погребения, согласно традициям Храма Света, проходила на третий день после смерти князя. Все эти дни в столице стоял траур. Серое небо, мелкий дождь и пронизывающий ветер вторил настроениям жителей Поварина, собравшихся похоронить своего правителя. Собралось порядка двух тысяч человек, которые шли за семьёй и вельможами через всё кладбище, дабы отдать последние почести князю.
Тело князя Бужина, как и тела множества солдат, прибывших в город и отдавших души Всевластителю от болезней и ранений, хоронили на кладбище за городом. Громадное, занимавшее несколько гектар - здесь хоронили людей на протяжение нескольких веков.
Почившего Бужина, как и полагается людям его положения, хоронили в семейном склепе. Князь был наряжен в самые роскошные церемониальные одеяния - красный кафтан, расшитый золотом, красные с коричневым отливом штаны и сапоги из кожи седорога. Глаза Бужина были закрыты белой тканью.
Трое воинов и Будин, пронеся тело князя через всё кладбище, занесли своего бывшего правителя в каменный склеп. Для Бужина подготовили шестой каменный гроб, стоявший в конце левой стены. Князя аккуратно положили на холодное дно каменного гроба. Затем, напрягая каждую мышцу тела, четверо нёсших тело подняли каменную крышку и накрыли саркофаг. На каменной крышке была выгравирована пчела. Послушник Храма Света сложил руки и принялся зачитывать молитву, призывающую простить усопшего князя за все грехи и забрать его тело в обитель Всевластителя.
Когда послушник закончил молитву, трое солдат, Будин, Верия и сам служитель Света покинули холодный каменный склеп. Поднявшись на поверхность, воины упёрлись в каменную дверь и закрыли усыпальницу. Здесь же послушник Храма вновь принялся зачитывать молитву.
- Нам не удалось поговорить ранее, Ваша Светлость, - шёпотом заговорил с Будином командир дворцовой стражи Бальмун, который ждал юного наследника на поверхности. - Простите, что отвлекаю Вас от процессии, но нам в кратчайшие сроки надо решить вопрос защиты столицы.
- После похорон я собираюсь созвать срочный совет, - отвечал суровый наследник княжеского трона. – Вы, Демут и бароны – больше никто не должен нас услышать.
- А Ваша сестра? Она принимала активное участие в жизни княжества. Мне кажется, она тоже должны участвовать в совете.
- Я наследник княжеского трона, - сурово заявил Будин. - И теперь в моей власти решать, с кем мне совещаться и что делать!
Бальмун, удивлённо посмотрев на наследника, принял прежнюю позу и замолчал. Интересно, какие действия решит предпринять Будин, которые все предыдущие годы ни разу не участвовал в советах и не интересовался политикой? Учитывая резкое преобразование наследника, оставалось надеяться, что ему хватит мудрости и сдержанности, чтобы принять взвешенное решение.

Глава 17

Все эти две с половиной недели войско Духарта восстанавливалось после кровопролитной битвы с Поварином. Лекари, да хранит Всевластитель их души, денно и нощно заботились о раненных и калеках, дабы сохранившие жизни солдаты продолжили свою службу Духарту.
Рандар достаточно быстро восстановился после ранений в ногу и плечо. Алкогольная зависимость мешала юноше сохранять прежнюю живость и силу, однако молодость и юношеская энергия помогала юному командиру вставать по утрам без головных болей и дискомфорта. Большинство солдат, не погружённых в историю зависимости Рандара, даже не подозревали, что у наследника Наргилоса имелись проблемы с алкоголем.
Ветеран Талив и наёмник Могин, несмотря на собственные ранения, помогали Рандару прийти в норму. Они показывали юному командиру новые приёмы, сочетающие классические навыки фехтования и дерзкие уловки ловких наёмников. Помогая наследнику, воины и сами восстанавливали силы, готовясь к скорому походу на столицу Поварина.
Ягонрута, не способная смирится с тем, что её дивизия находилась в относительной безопасности, в то время как большая часть её товарищей рисковали жизнями и получили серьёзные ранения, полностью отдавалась помощи реабилитации солдат. Ягонрута поддерживала солдат словом, помогала советами и разнообразными историями, смотря на калек и психически искалеченных с долей скорби, отчаяния и сочувствия.
Деник, Белия, Бениш, Леозен и многие другие рядовые воины, периодически посещая лекарей, медленно восстанавливались, тренировались, устраивали спарринги и оттачивали навыки ближнего боя, не обращая внимания на усталость и боли в теле. Каждый солдат и воин Духарта понимал – несмотря на долгое затишье, однажды князь Равир поведёт своё войско вперёд на столицу Поварина. И, чтобы не отдать душу Творцу, им необходимо было привести себя в наилучшую форму. Многие, кому повезло выжить на поле боя, отдавали себе отчёт – при следующей битве им придётся полагаться не на удачу, а на собственные навыки и умения.
Ибегир, вместе с остальными искалеченными солдатами, всеми силами старались делать вид, будто их вовсе не заботило сложившееся положение, будто бы они полностью принимают свою судьбу и верят, что их жертвы были принесены во благо всего общества. Улыбки, похабные шутки и чёрный юмор – какими бы забавными не казались прикованные к койкам, все они в тайне молились, чтобы их товарищей и друзей не постигла та же участь.
Князь Равир, окруживший себя командирами и выжившими баронами, целыми днями рассуждал, как их войску действовать дальше. В минувшей битве войска Духарта и Поварина потеряли много солдат. Впереди – две недели пути, за время которых воины Равира могут встретить большое сопротивление со стороны обычных стражников и сотен местных жителей. К тому моменту, когда Равир доберётся до столицы Поварина, от его войска останется треть солдат. Крайне печальный расклад для продолжения войны, учитывая, что большую часть запасов войско Духарта растратит за ближайшие холодные месяцы.
Устраивать мелкие диверсии, подобно тем, что устраивал Рандар со своим отрядом, чтобы заставить баронов прийти на совет? Нет – на это уйдёт слишком много времени, которого хватит Наргилосу и Умрату, чтобы подготовится к захвату земель и выступить на войну. Если бы Равир был уверен, что в ближайшие полгода князья Гелон и Домур не выступят против ренегатов, быть может, он бы и решил использовать эту стратегию. Однако не было никакой уверенности в том, что Умрат и Наргилос продолжат сохранять нейтралитет.
Быть может, стоило отступить назад? Духарт уже показал вельможам Поварина, что с их мнением стоит считаться, что на них не стоит идти войной и не стоит рассчитывать на то, что захват Духарта пройдёт не без последствий. Впрочем, действительно ли враги Духарта усвоят урок? Быть может, это сражение совсем наоборот – раззадорит врагов? Они могут объединится и ударить по Духарту со всех сторон. Нет – отступление точно не принесёт его княжеству мира и процветания.
Каждая возможная стратегия открывала множество негативных последствий, и с каждой новой стратегией у Духарта оставалось всё меньше позитивных исходов конфликта. Может, стоило рискнуть и бросить Бужину вызов? Согласно древнему кодексу Вундрата, правитель княжества был в праве вызвать другого князя на поединок, дабы сохранить жизни своим воинам и подчинённым. Нет – никто не примет это предложение всерьёз. Даже думать об этом не стоит.
Как бы вельможи и командиры не пытались повернуть эту ситуацию, какие бы возможные стратегии и исходы конфликта они не предлагали, всё это в конечном итоге приводило к полному краху Духарта, к смерти, разграблению и уничтожению всего княжества.
Равир был крайне мрачен. Он очень редко выходил из своего шатра, очень мало говорил, почти ничего не ел и не пил. Всем было понятно, в каком стрессовом состоянии находился князь Духарта. Вероятно, за долгие годы нахождения у власти он не имел понятия, что для его народа будет лучше.
Такими были первые две недели после сражения, а последующие четырнадцать дней, на удивление, оказались куда более полезными для всего воинства Духарта. Подкрепление со стороны северных земель, распоряжение барона Хагена выслать на границу большую часть запасённых припасов и лечебных припарок оказали плодотворное влияние на боевой дух и общее настроение в войсках Равира.
Те воины, кто восстановился после сражения, перешли к полноценным тренировкам: построения, фехтования, передвижения по болю боя, обозначения разных тонов и длин воев из боевых рогов, обозначение штандартов и разные стратегии поведения на разных местностях и при разных боевых условиях.
Войска Духарта начали чувствовать себя на южных землях Поварина, как хозяева. Они не позволяли себе заходить достаточно далеко, однако солдаты доходили только до сожжённых сектантами деревень. Здесь присутствовали и поля, и возвышенности, и леса – всё, что нужно, чтобы обучить не опытных воинов действовать на разных рельефах.
Судя по настроениям и рассуждениям вельмож, Духарт был готов продолжить наступление на Поварин. Все говорили об опасности восстановления войск Бужина, о возможности удара в спину со стороны Наргилоса, о гневе короля и объединение войск королевства против Духарта. Все понимали – необходимо как можно быстрее захватить Поварин, главную кормушку королевства, чтобы защититься от гнева других княжеств.
Несмотря на все заверения и наставления баронов, Равир был против открытого наступления. Войско потеряло порядка пятиста солдат, и если Духарту не удастся объединить усилия с Поварином, если придётся тратить время на убеждение людей соседнего княжества в собственной правоте или, что хуже, придётся тратить время на разграбление и захват земель, против Умрата и тем более Наргилоса просто не останется сил. Нужно было составить разумную стратегию захвата главных точек Поварина, чтобы не провоцировать народ Поварина на восстания и войну, а также на сохранение сил для войны с другими князьями. Размышления о дальнейшей войне с королевством занимали все мысли Равира. Кажется, впервые за долгие годы князь Духарта погрузился в мрачные мысли, касаемо будущего своего княжества и всего королевства в целом.
Рандар набрался былой мощи и сил, однако ранения до сих пор давали о себе знать. После целого дня интенсивных тренировок, учений и фехтования бедро раздражающе ныло. Первое время от этой боли и мрачных размышлений юного командира спасали запасы вина, однако через месяц после битвы с Поварином одна бутылка вина уже не помогала Рандару заснуть без лишних печальных мыслей. Сначала пара кубков пива и бутылка вина, затем две бутылки вина – кажется, юный командир начал превращаться в тех хилых и казавшихся безумными старичков, которые проживали в его родной деревне. Теперь юноша понимал, что заставляло их каждый день погружаться в пучины алкоголя.
Интересно, что бы на это сказала его мама? Как бы она отнеслась к тому, что он делает, за что он воюет, кого убивает и кем жертвует? Смогла бы она дать ему дельный совет, смогла бы она наставить его на правильный путь? Она бы посоветовала ему продолжать сражаться за своих товарищей, или же настоятельно просила его покинуть ряды войск, забыть о княжеской крови, уйти в глушь и прожить пусть и бедную, но простую и мирную жизнь? Что бы не сказала его мама, она бы оказалась права. Невозможно представить, как Рандару не хватало его мамы! Если бы была возможность провести с ней ещё хоть один день, хотя бы один час – Рандар отдал бы за это короткое время всё и всех, что он получил и чьё доверие заслужил.