Расплата

Хотя и гласит мудрая пословица о том, что «Семеро одного не ждут», но трое героев нашего повествования все же ждали четвертого. Они сидели на лавочке напротив Дворца Строителей, беседовали о том, о сем, смеялись и дурачились, но главного разговора не начинали. Ждали друга. И вот, когда он, наконец, явился, Сашка произнес то, что давно вертелось у него на языке:
- Ну что?! Вроде вся наша компания в сборе. Говори, Ванюшка, зачем ты всех нас позвал.
- Колись, Ванька-встанька! – Весело и вальяжно, буквально «через губу», молвил Юрка. - Что за дела там у тебя?
Мишка тут же сердито сдвинул брови домиком и недовольно проворчал на него:
- Юрка! Перестань выпендриваться! Ты же знаешь, что Ваня не любит, когда ты на него так говоришь. Мы же одна компания! Давайте друг дружку уважать!
Но Ваня опередил события, и мудро решил сам разрулить ситуацию
- Ладно! – Молвил он примеряющим голосом. - Все путем! Проехали! Не до выяснения отношений сейчас! Тут дело поинтереснее есть! Чем зря болтать, то лучше, не тратя время, посмотреть то, что я вам хочу показать.
- Так ведь сам же и болтаешь! - Ехидно ухмыльнулся Юрка. - Время тратишь! Уже давно рассказал бы!
Ваня на мгновение скривился, (видно, что ему не понравилась колкость Юры), но, быстро сделав добродушное выражение на лице, продолжил:
- Рассказываю! Думаю, не открою секрет, если скажу, что все мальчишки в нашем классе тайно или явно влюблены в Катьку Гончарову.
Все мальчишки вмиг оживились.
- Ну… Ты Америку открыл… - Добродушно улыбнулся Сашка. - Это всем и так понятно!
- Это точно, - улыбаясь, покачал головой Мишка. - Об этом, наверное, не только весь наш класс, но и вся школа знает.
- Но не вся школа знает о ее тайных увлечениях. – Интригующим голосом заправского рассказчика продолжил Ваня. - Я узнал о том, что дважды в неделю, по понедельникам и пятницам, она приходит в одно место, и сама, без никого, и долго и упорно, репетирует. Танцует. Это очень красивые сольные танцы!
- Ух ты! – Захохотал Юрка. - Эротические танцы? Да?
- Нет, спокойным голосом, не реагируя на колкость, продолжил Ваня. - Но все равно, танцует она очень нежно и красиво! Чувственно! Когда смотришь со стороны, то смотрится круче, чем тот танец, о котором ты говоришь.
- А ты откуда знаешь? - В Сашкиных глазах появился огонек азарта. - Подсматривал за тем, как она танцует?
Ваня улыбнулся:
- Да! Именно так. Спрятался, чтобы она меня не увидела, и смотрел. Дух захватывает, как красиво. Мороз по коже.
На несколько секунд все умолкли, изумленно смотря на Ваню. Первым опомнился Мишка:
- Как это подсматривал? Это типа того, как за голыми женщинами в бане подглядывать?
Все рассмеялись.
- Да! Именно так! – Ваня был невозмутим. - И вас хочу повести, показать. Как только увидите, то поймете, что зря смеетесь. Действительно, когда смотришь, то дух захватывает.
- О! Это интересно! – Юрка потер ладошки в предвкушении зрелища. - Я давно, глядя на Катьку, зубы стер. Говори, где и когда на эту кралю можно посмотреть в интимной, как ты говоришь, обстановке?
Услышав это, Миша резко повернулся в сторону Юрки.
- Лично меня раздражает, когда ты на Катю говоришь краля, телка и другие нехорошие слова. - Строгим голосом сказал он.- Она очень классная девчонка! Она не заслуживает того, чтобы ты о ней так высокомерно отзывался. Не смей о ней так говорить!
Юра сделал большие от удивления глаза, и едва ли не угрожающе посмотрел на Мишу.
- А то что?! - Ехидно и вызывающе процедил он сквозь зубы. – А то что будет?! - Юра от возмущения даже сделал шаг вперед. - Кто бы мне указывал, только не вы! Одни слюнтяи собрались! Как на подбор! Видели бы вы, какие крутые ребята в моей новой компании! Рубаха-парни! Предлагаю же вам, придуркам, влиться в нашу шайку-лейку, в нашу банду. А вы, мамины сыночки, все отказываетесь.
- Вот потому, что «шайка-лейка» и «банда», потому и отказываемся. – Спокойно, не реагирую на дерзость друга, ответил Сашка. - Это ты в них видишь «крутых рубаха-парней». А как по мне, то собрались вместе одни отморозки и негодяи! Ворюги и подлецы! И ты к ним примкнул. Ты что, сам не видишь, во что вляпался?!
- Правда, Юрка, ты ведь классным парнем был. – Грустно покачал головой Мишка. - А сейчас тебя как подменили…
Юрка, презрительно скривившись, с раздражением плюнул на асфальт:
- Ну, начинается… Знакомая песенка. Катька тоже, когда я начинаю к ней клинки подбивать, ворчит, мол, грубый ты, невоспитанный. Не хочу, мол, с таким дружить. Будет она, пигалица, мне указывать.
- Ладно! Хватит болтать! - Ваня опять решил взять инициативу в свои руки. - Пока будем здесь выяснять отношения, она и репетицию свою закончит. Дело в том, что она репетирует, как я уже сказал, по понедельникам и пятницам в одном и том же месте, в одно и то же время. Сейчас как раз оно и началось! Я потому вас и позвал, чтобы показать! Даже бинокль с собой прихватил! Это здесь рядом! Пойдемте!
Ваня энергично поднялся со скамейки, махнул рукой, мол, все за мной, и устремился вперед. Все поспешили за ним.
Эпизод 2
Мимо Дворца Культуры Строителей наши герои проходили много раз, но в том то и дело, что именно проходили. Им даже и не задумывались о том, чтобы заглянуть вовнутрь. Поэтому сейчас, зайдя в фойе, и тихонько, едва ли не украдкой следуя за Мишкой, они с интересом оглядывались вокруг. Поднимали вверх головы, любуясь причудливыми узорами росписи на пололке, смотрели на стены, где изгибы лепки напоминали им едва ли не какой-то царский дворец. Красиво было вокруг. Это мысленно отметили все.
Поднявшись по ступенькам, они остановились у двери, где Мишка повернулся к ним, многозначительно приложил палец к плотно сомкнутым губам, мол, молчок, и очень медленно приоткрыл дверь. Идя тихо, буквально «на цыпочках», он шагнул в темный проем двери. Друзья тут же последовали его примеру.
Они сразу же услышали негромко играющую очень лирическую музыку, и поняли, что оказались к концертном зале. Но сцены не было видно. Однако одного-единственного беглого взгляда хватило, чтобы понять, что они находится на балконе. Несколько острожных шагов и они уже у парапета балкона…
Вот тут-то им и открылось дивное зрелище, которое разные люди назвали бы по разному. Любитель танцев, взглянув на сцену, сказал бы: «Профессиональная работа танцовщицы!» Обычный зритель умилено вздохнул бы: « Прекрасная девочка и прекрасно танцует!» Но для наших героев все увиденное было нечто гораздо большее того, о чем было сказано выше.
Они увидели тускло освещенную сцену, на которой горел лишь дежурный свет. На самом краю сцены, притык к боковым кулисам стоял стул, а не нем проигрыватель. Из его динамика лилась нежная и чарующая музыка. Но, понятное дело, не она в данную минуту всецело привлекала внимание мальчишек. Их взгляды были устремлены на сцену, туда, где находилось это божество… Как никогда прекрасная, чарующая, и сводящая их с ума Катька…
Она и раньше казалось всем четверым воплощение красоты, а в этот миг виделась им такой, что как будто сошла с небес. Еще бы! Такая волшебная музыка, а тут еще и она так мило танцует под эту музыку. Движения ее были настолько красивы, грациозны и чарующие, что у мальчишек буквально крыша ехала от переизбытка эмоций. Богиня! Ну, точно богиня! Думалось каждому из них.
Но главным было даже не это. Она была одета в сценичный костюм, который являл собой некое короткое легкое ситцевое платьице, которое развевалось словно веер от каждого его движения, поворота, па. Вид одних только ее стройных ножек сводил наших юных воздыхателей с ума. А когда во время прыжков или резких разворотом становились видны еще и ее трусики, то все четверо готовы были грызть зубами парапет балкона, из-за которого они сейчас осторожно высовывали головы и наблюдали за сиим нереально чарующим действом.
Иной взрослый мужчина, наблюдая в стрип-баре максимально откровенный эротический танец стриптизерши, не испытывал той гаммы чувств, которая бурлила сейчас в головах мальчишек. Подчеркиваю, в головах, а не в телах! А то еще некоторым читателям и слушателям взбредет в голову заподозрить автора в чем-о непристойном! Боже избавь! Мы говорим лишь о безвинно целомудренных мыслях и порывах в мальчишечьих душах, и не более того! Не будем выходить за рамки приличия, хотя не о каком неприличии в данном случае не может быть и речи. Не будем отнимать у мальчишек того, чем каждый из нас жил, и что каждого из нас волновало в их возрасте. Вспомните, как в детстве много раз ходили в кинотеатр на просмотр одного и того же фильма, зачастую ради одного-единственного момента, который у взрослого человека вызовет лишь легкую ироническую улыбку. Но для мальчишек это казалось едва ли не вершиной той запретной для них темы, того таинства, от которого их все время так старательно оберегали взрослые. Затаив дыхание, с горящими глазами они всматривалась в экран, и перед ними начал открываться некий, доселе неведомый им мир. Не менее прекрасный и чарующий, как та музыка, что сейчас нежным ручейком лилась со сцены. Так это мы говорим о кино. О том, что снято где-то далеко, в другой стране, и, возможно, очень давно. Может, та актриса, которая в данную минуту их зачаровывала на экране, была уже в пожилом возрасте, а сейчас на экране светилось лишь только потускневшее от стрости изображение давно минувших дней. А Катька, вот она! Живая! Из плоти и крови! Вот она! Совсем рядом! Протяни руку и можно прикоснуться к ней…
Музыка все играла, Катя все танцевала, раз за разом повторяя танец и все движения, оттачивая их до совершенства, и мальчишкам так хотелось, чтобы эта сладкая для них сказка не заканчивалась никогда…
Эпизод 3
Никогда раньше герои нашего повествования, при выходе из какого-либо помещения на свежий воздух, не испытывали так явственно этого ощущения, что воздух действительно свежий. Они были настолько эмоционально перенапряжены после увиденного и пережитого, что сейчас, вырвавшись из стен Дворца Культуры на открытое пространство, глотали свежий воздух, широко открывая рты, как рыба, выловленная из пруда.
На ватных ногах они добрели до знакомых им скамеечек, на которых сидели полчаса ранее, и устало опустившись на них, откидываясь на их спинки, наконец-то облегченно перевели дух.
- Да… - Протяжено, восхищенно и мечтательно молвил Миша, переводя дух. - Вот дела… Мне Катя и раньше нравилась, а сейчас вообще… Какая она красивая…
Саша, прежде, чем ответить, долго и молча утвердительно качал головой, а потом таки выдавил из себя:
- Она точно какая-то неземная... Все девчонки в классе просто девчонки. Обычные. А она… Как принцесса…
- Это точно! – Вздохнул Ваня.- Она и взаправду какая-то волшебная, нереальная… Как ты говоришь, неземная…
Юрка, иронично ухмыльнулся, высокомерно посмотрел на каждого из друзей.
- А не сильно ли вы губу раскатали, ребята?! – Его голос был полон иронии. - Катю они захотели… Кишка тонка! Я и раньше говорил, что Катька будет только моей, а теперь точно даю твердое обещание! Она будет или моей, или ничьей! Забудьте, братцы-кролики, про Катю! Она – моя!
Удивление на лицах ребят было неподдельным.
- Как это «забудьте»?! – У Вани аж дух перехватило от услышанного. - Ты что это за всех нас все сам решил? Не много ли на себя берешь?
- Юрка, мы понимаем, что у тебя крыша едет от Кати, - строго сказал Мишка, - но и у нас она тоже едет. Ты-то чем лучше нас? Почему ты это за нас все решать надумал?
Юрка хотел что-то сказать, но в разговор решительно вмешался Саша, строго молвив:
- Не возражай, Юрка! Мишка дело говорит! Понятно, что мы все влюбились в одну девочку. Но это не ты решать будешь, а она! Каждый из нас имеет право добиваться ее. А уж кого она выберет, это уже ей решать.
Юра высокомерно засмеялся.
- Нетушки! – Едва ли не зловещим голосом процедил он сквозь зубы. - Это я буду решать! Я! Сам! И попробуйте, кто хоть пикнуть!
Саша от удивления и возмущения аж привстал:
- Что?! Ты нам угрожаешь???!!!
Но Мишка поспешно кладет руку Саше на плечо, усаживает его на место:
- Погоди, Сашка, не кипятись! Не хватало еще того, чтобы мы, старые закадычные друзья, поссорились из-за девчонки. Пусть даже и из-за Кати. Дружба мужская ведь тоже в этой жизни что-то значит.
- Ничего она не значит! – Юрка резко поднялся. - Значит не крепкая мужская дружба, а твердое мужское слово! Я дал слово, что добьюсь Катьку! И я его, свое слово, и сдержу! Все! Прощайте!
И с этими словами он решительно зашагал прочь.
Ваня оторопело смотрит ему вслед, размышляя, стоит ли продолжать разговор, который уже сейчас был явно бессмысленным, но все же крикнул вдогонку, пытаясь из последних сил спасти ситуацию:
- Юрка! Как это «прощайте»?! Мы ведь друзья! Что же ты так уходишь?!
Тот продолжил путь, но потом, не останавливаясь, лишь на миг повернувшись назад, крикнул:
- Не друзья мы отныне! У меня уже новые друзья есть!
Потрясенные мальчишки удрученно смотрят вслед своему бывшему другу.
А тот тем временем продолжил путь, тихонько сам себе приговаривая:
- Так, говоришь, по понедельникам и пятницам? Сегодня пятница. Ладно! Как говорится: доживем до понедельника…

Эпизод 4
Осень во дворике многоэтажного дома, возможно, не так ярко проявляет себя, как в лесу или на полях, но и здесь ее живописность чувствуется довольно красочно. Все те же желтые листья на деревьях, все тот же ветер, который уносит их вдаль, все те же птицы в небе, направляющиеся в теплые края.
К одному из стволов деревьев прислонился мужчина и неотрывно следит за дверью парадного входа в ближайший подъезд.
Иногда дверь открывается, и он вмиг оживляется, пристально всматриваясь в того, кто выходит из подъезда. Увидев, что это какая-нибудь бабушка, божий одуванчик, или еще кто-то, кто его явно не интересовал, он менял стойку «смирно» в положение «вольно», и продолжал дальше скучать на своем импровизированном посту.
Очередной порыв ветра заставил его поднять воротник, но по нему было видно, что никто и ничто не оторвет его от своего занятия. По уверенности на его лице было понятно, что он твердо намерен добиться своего, и таки дождаться того, кого так долго и настойчиво ждет.
Видя, что дверь вновь открывается, он весь напрягается.
Из подъезда вышла женщина, которая быстро взбежала вниз по ступенькам подъезда, но сделав лишь пару-тройку шагов, остановилась, повернулась к зданию, и, запрокинув голову, посмотрела куда-то наверх.
Мужчина вздрогнул при виде этой женщины, и, хотя теперь было понятно, что он ждал именно ее, все же от рассеянности он даже сделал шаг назад, и в сторону, как бы прячась за деревом от ее возможного взгляда.
Но она не смотрела в его сторону. Она достала мобильный телефон, нажала кнопку вызова, приложила аппарат к уху.
- Ну, где же ты?! - Она говорила так громко, что мужчина четко слышал каждое ее слово. - Мы так, чего доброго, можем и опоздать. Собирайся быстрее! Я жду тебя внизу, возле подъезда.
Голос был до боли знакомый. От переизбытка эмоций он закрыл глаза. Он так сильно зажмурился, так сильно напряг мышцы глаз, что со стороны могло показаться, что он сейчас заплачет. Но это только казалось. Все это длилось лишь мгновение. Он понимал, что фактор того, что она кого-то дожидается, давал ему прекрасный шанс поговорить с ней один на один. Время было бесценно дорого, он это понимал, потому и не стал его терять, быстро направившись к ней.
Подойдя ближе, остановился, и вновь на минуту застыл, залюбовавшись женщиной. Пояс на ее плаще был туго затянут, что подчеркивало ее фигуру, и он ощутил, как больно сжалось сердце, глядя на этот «точеный стан».
Наконец, он набрался смелости и негромко окликнул ее:
- Катя!
Она тут же повернулась, и взглянула на него. Гримаса величайшего удивления – вот что читалось на ее лице.
- Ты? – Выдавила она из себя.
Какое-то время они стояли, молча смотря друг на друга. Она с удивлением, он с печалью. Наконец, она заговорила.
- Как ты меня нашёл? Где пропадал все эти годы?
Тот горько улыбнулся, на миг опустил голову, сокрушенно покачал ею, но тут же поднял ее, и начал неотрывно, практически не мигая, смотреть на нее. Жадным, голодным взглядом,
- Ну, как нашел, это простой вопрос. Я ведь помню, где ты жила тогда… К счастью и сейчас живешь здесь же. А где был…
Он тяжело вздохнул, пристально посмотрел на нее.
- Я все эти годы там тебя вспоминал. Только и жил воспоминаниями о тебе.
На лице женщины вместо удивления появилась гримаса иронии.
- Так, где ты, говоришь, был?
Смущение на лице мужчины стало еще боле ощутимым, но он явно бодрился, пытаясь взять себя в руки.
- Я все эти годы только и жил надеждой, что снова увижу тебя. Я…
Она грустно покачала головой:
- Опять «я»… Эти годы ничего не изменили. Ты остался все тем же эгоистом. Ты и тогда слушал только свое «я». Тебе было наплевать на других. Предал друзей-одноклассников. Все хвастался своими новыми дружками на стороне. Вот они тебя и довели до того, что я тебе пророчила. Я ведь еще тогда тебе говорила, что тюрьма за тобой плачет. А теперь ты даже боишься признаться, что все эти годы провел именно там.
- Я там только и жил воспоминаниями о тебе! Я…
- И снова «я»… Опять на первом месте должен быть ты и твои желания. Захотелось тебе тогда меня добиться, и ты делал одну пропитку за другой, пока не вышло именно по-твоему. Были детьми, подростками, стали старшеклассниками, а ты все время слушал только себя и то, что ты хочешь…
- Катя, Катенька! Я даю слово, что…
- И в который раз снова повторяется твое пресловутое «я»… А знаешь… Ты ведь нравился не только всем девчонкам в нашем классе, но и мне тоже. Я сама готова была бы отдаться тебе, но… Ты решил взять меня силой… Не тогда, когда я сама этого захочу, а когда тебе в голову что-то ударило.
В это время из подъезда вышел подросток, стал в стороне, поджидая женщину. Она, увидев его, собралась уходить.
- Все! Разговор окончен! Причем раз и навсегда! Вычеркни меня из своей жизни! И чтобы я тебе здесь, возле моего подъезда, больше не видела!
- Не лишай меня этого, Катя… - Голос его срывался от волнения.- Я жил лишь воспоминаниями…
- А какой ты меня вспоминал? – Зло, с негодованием в голосе и в глазах прочеканила она. - Той, которая на выпускном вечере лежала на горке резиновых ковриков в кладовке школьного спортзала, в разорванном выпускном платье, обнажённая, обесчещенная и униженная? Тобою! Такой ты меня вспоминал?
- Нет… - Голос его срывался. - Той, которая так сказочно танцевала на сцене в пустынном зале…
- Так вспоминай и дальше. Но уже без меня! Уйди из моей жизни! Раз и навсегда! Я все сказала! И слова своего никогда более не изменю. Прощай! Навсегда!
Видя, что женщина начала отходить от мужчины, подросток поспешил к ней.
- Пойдем, - сказала она ему, - а то опоздаем.
Подросток тут же поспешил вслед за женщиной, но в последний момент повернулся и мельком взглянул на мужчину.
Мужчина вздрогнул от неожиданности! Он увидел… себя!
Да! Себя! Свою копию, вылитого себя самого, в том возрасте, когда он зачастил во Дворец Строителей, чтобы тайком полюбоваться той, которая сейчас шла рядом с этим мальчишкой.
Мгновения было достаточно, чтоб понять, что это его сын…
Ему хотелось броситься вслед, подхватить на руки этого паренька и крепко-крепко, крепче, чем его маму, прижать к себе, держать в объятых долго-долго, не отпуская на землю и не разжимая рук.
Но предательская растерянность сковала ноги, лишала способности двигаться и мыслить.
Ему осталось лишь только лишь смотреть, как сын зашагал рядом с матерью, и слышать то, о чем они говорят.
- Мама, а кто это?
- Да так… Случайный прохожий.
- А что он хотел?
- Просто спросил, как пройти в школьный спортзал…